– Мне-то? – засмеялась сваха. – Я старая…
– Нисколько-с… И комплекция у вас этакая, и лицо полное, белое, и всё прочее.
Сваха сконфузилась. Стычкин тоже сконфузился и сел рядом с ней.
– Вы еще весьма можете понравиться, – сказал он. – Ежели муж попадется вам положительный, степенный, бережливый, то при его жалованье да с вашим заработком вы можете даже очень ему понравиться и проживете душа в душу…
– Бог знает, что выговорите, Николай Николаич…
– Что ж? Я ничего…
Наступило молчание. Стычкин начал громко сморкаться, а сваха раскраснелась и, стыдливо глядя на него, спросила:
– А вы сколько получаете, Николай Николаич?
– Я-с? Семьдесят пять рублей, помимо наградных… Кроме того, мы имеем доход от стеариновых свечей и зайцев.
– Охотой занимаетесь?
– Нет-с, зайцами у нас называются безбилетные пассажиры.
Прошла еще минута в молчании. Стычкин поднялся и в волнении заходил по комнате.
– Мне молодой супруги не надо, – сказал он. – Я человек пожилой, и мне нужна, которая такая… вроде как бы вы… степенная и солидная… и вроде вашей комплекции…
– И бог знает, что вы говорите… – захихикала сваха, закрывая платком свое багровое лицо.
– Что ж тут долго думать? Вы мне по сердцу и для меня вы подходящая в ваших качествах. Человек я положительный, трезвый, и ежели вам нравлюсь, то… чего же лучше? Позвольте вам сделать предложение!
Сваха прослезилась, засмеялась и, в знак своего согласия, чокнулась со Стычкиным.
– Ну-с, – сказал счастливый обер-кондуктор, – теперь позвольте вам объяснить, какого я желаю от вас поведения и образа жизни… Я человек строгий, солидный, положительный, обо всем благородно понимаю и желаю, чтобы моя жена была тоже строгая и понимала, что я для нее благодетель и первый человек.
Он сел и, глубоко вздохнув, стал излагать своей невесте взгляд на семейную жизнь и обязанности жены.